Январь
Северный олень

А жизнь неслась, как северный олень,
По белой тундре выстывшего смысла.
Но день пришёл, хороший ясный день –
Мы встретились. И тишина повисла.

И мы отныне слышим голоса
Друг друга, не считаясь с расстояньем.
Олень рогами взрезал небеса,
И солнце снег окрасило сияньем.


Февраль
Ворон Кутх

Говорил мне ворон – чёрное перо:
Я уже летал за самый край.
Там, за краем – снегу намело.
Там лишь холод да вороний гай.

Не ходи за край. Иди сквозь тьму,
Ночь саму согрей своим огнем.
И, не зная даже почему,
Ночь возьмёт, и станет ясным днем.


Март
Пёс Чарли

Он говорил: «Погоди, вот сойдут снеги,
Красные рыбы гурьбою войдут в реки…
Надо дойти.
Мы же почти что прошли этот путь зимний.
Ну же, держись, рыжая, будь сильной
В этом пути».

Щёлкал костер, чайник свистел тихо.
Чарли ворчал: «Эк нас с тобой лихо…
Но – не беда…»
В общем, когда снег наконец стаял,
Вдруг оказалось, что мы с этим псом – стая.
И – навсегда.


Апрель
Подводная лодка «Отвага»

Они твердят: «Держи по ветру нос»,
«Лови волну» и «Двигай по течению».
Они, смешные, думают всерьёз,
Что это вот и есть их приключение.

Но если вы не ловите волну,
А искренне свою творите сагу,
Айда! Мы держим курс на глубину –
И мы вас приглашаем на «Отвагу».


Май
Рыбзавод

Он гремит ржавеющим железом.
Моря замороженную глыбу
Он взрезает острым ледорезом
И перерабатывает в рыбу.

Он своим трудом творит основу,
(как и все рабочие заводы),
Чтобы в нашем сильном мире снова –
Труд сиял в созвездии свободы.


Июнь
Морская станция «Кит»

Он уверенный — земли далекие очень ждут —
Сквозь пространство собою прокладывает маршрут.

Равномерным и сильным движением плавников
Он дотягивается до будущих маяков.

И так сильно идёт он сквозь толщу холодных вод,
Что немного меняет подводных течений ход.

Потому что он знает, земля и стоит на том:
Если можешь быть в чём-то китом, значит будь — китом.


Июль
Сын холодных морей

Он родился на самом краю белого света
В темных водах соленого и холодного моря.
И ему пришлось повзрослеть, осознав всё это,
И тогда он в отчаянии чуть ли не канул в горе.

Но потом, раз время не линия, не прямая,
А скорее знак бесконечности, Уроборос,
Он, законы причин и следствий собой ломая,
Написал себе из будущего: «Ещё раз!

Повзрослей еще раз! И не сдавайся, слышишь!
То, что можешь делать – делай. Ещё раз: делай!
И однажды ты в прошлое сам для себя напишешь,
Что пределы вод для тебя уже – не пределы».


Август
Шаманка

По мосту дощатому через реку,
Через звёздную заводь воды холодной
Я приду к любимому человеку
Чуть подросшей, окрепшею и свободной.

В доме будет пусто – теперь. И всё же
Будет свет, тепло – так, что даже жарко.
Что хозяйка по звезды пошла – ну, что же?
Не реви. Смотри: кипяток, заварка.

Не реви. Прислушайся: шёпот, скрипы –
Вот уже идут через мост скрипучий
Все, кого придумать себе могли бы,
Только жизнь придумки – богаче, круче.

Соберёмся, встретимся в самом сердце,
Посидим по-свойски, чайку сварганим.
И хозяйка с нами – куда ей деться –
Песнь о мире слагает нам на варгане.


Сентябрь
Тектонический сдвиг

Еще немного и будет то, что сейчас – мечта:
Наш мир, наш дом, где каждый из нас реально встал.

Где то, что сегодня мы не умеем сделать – уже кипит.
Кипит работа, сдвигая некоторые из тектонических плит.

Мы сегодня еще опасаемся: такой накал! И такой объем!
Но там, в этом будущем доме, каждый встает, когда протрубит подъем.

Каждый умеет быть «я» , каждый умеет быть «мы»,
Горящую суть бытия выплавляя из собственной тьмы.

Январь

Тролли, которые живут под мостом

Не верят ни слухам, ни новостям –
От них, говорят, печаль.
Рыбачат и рады всегда гостям.
Всегда наготове чай.

И ты заходи к ним без лишних слов,
Как будешь на том мосту.
Они тебе добрых насыплют снов,
Споют тебе про звезду.

Обнимут, и станет тепло, и ты
Увидишь на дне их глаз,
Что соединяют всегда мосты
Не берега, а нас.



Февраль
Заправочная Порко Роса

Порко долго жил на земле и не верил в рай.
Он не видел неба – печальный факт поросячьей конструкции.
Но однажды услышав фразу «When pigs fly»,
Он неправильно понял и принял её за инструкции.

И с тех самых пор Порко Роса стремился, стремился ввысь,
Вслед за чайками, синицами, аистами, куропатками…
И в конечном счёте все конструкции в нём – сдались,
И прорезались два крыла меж его лопатками.

Здесь, на небе, он работает без выходных
На маленькой самолётозаправочной станции.
Всех прилетающих он приветствует как родных,
Слишком зная цену борьбы с гравитацией.



Март
Катер «Ландыш»

Они выходят в море очень рано,
Когда ещё стоят горами льды,
И прямиком идут до океана.
В их тёмном трюме – светлые мечты

О тёплом ветре, о цветочном поле,
О мире, где легко и без забот.
И катер «Ландыш» их по доброй воле
В объятия холодные несёт.

Туда, где между небом и волнами
Пейзаж суров и горизонт угрюм.
Здесь экипаж прощается с мечтами,
Глубоким смыслом свой наполнив трюм.

Апрель

Песня кота на печи

Тёмным-тёмным-тёмным лесом,
А над лесом ворон кружит.
За каким-то интересом
Мы с тобою прёмся, друже.

Говорят, там златы хаты,
Чудо-юды серебристы.
Корабли стоят крылаты,
С них дары несут на пристань.

Только нам с тобою, друже,
До чудес тех дела нету.
Только нам с тобою нужен
Этот путь по белу свету.

Через горы с доброй песней,
С тёплым словом через вьюги.
Нет того, мой друг, чудесней,
Что с тобой мы, друг мой, други.

Май

Автобус номер 17

Он так жужжит о том, что жизнь жива!
Успей, живи, пока не канул в небыль.
И пассажиры, сонные сперва,
Теперь во все глаза глядят на небо.

На бежевый, разлитый в синеве,
На мир, где всё спешит жужжать и бряцать,
И дребезжать, покуда их в себе
Несёт автобус с номером семнадцать.

И нежная, безбрежная любовь,
В его простом мотиве в чистом виде:
Никто из нас сквозь это утро вновь
Не пролетит. Живите же! Живите!



Июнь
Радиостанция «Лето»

Долго мы верили снегу,
Будто тепла больше нет.
Будто дано человеку
Прятаться, кутаясь в плед.

Холодом, острой поземкой
Выбелена до бела,
Тонкой, бессильной, негромкой
Музыка солнца была.

Верили в шапки и шубы,
В звук, приглушённый шарфом…
Время! И грянули трубы!
Хлынули звуки дождём…

Бьют барабаны упруго,
Жар утверждая сердец.
Струны натянуты туго.
Всяким сомненьям конец.

И, сохранявшая в это
Веру для будущих лет,
Радиостанция «Лето»
Снова в эфире. Привет!



Июль
Хостел “Две звезды”

Если ты зачем-то хочешь залечь на дно – всё просто:
Опустись на дно.
Здесь семейная пара морских ежей держит скромный хостел,
И давным-давно

Знают, каждому, кто случится, постучится в двери,
Будет дан ответ.
Будет завтрак утром и на ночь будет постель и –
Будет утром свет.

И какое бы горе ни было, это горе –
Не беда.
Маленький хостел похож на икринку. Икринка в море —
Это жизнь — всегда.

И не важно, в результате каких случайностей и ошибок
Ты пришёл сюда.
Вместо птиц и туч ты видишь медуз и рыбок.
И кругом вода.

Разгляди же дар, и пускай он невидим, словно
Чистое стекло:
Одеяло, кофе, завтрак – пустяк, детали. Основа –
Воздух и тепло.


Август
Базар-базар

Ах, как они кричат давай! Бери!
Давай бери и запахи и краски!
Пусть будут все снаружи и внутри!
Пусть пишут сказки, сами будут сказки!

Здесь чудеса, здесь семечко и плод,
Мы видели, но так и не привыкли!
Во все глаза глядит на них народ,
Какое чудо - яблоки и тыквы.

Базар-базар бушует и поёт,
О том что тоже самое и с нами,
Что семечко переродиться в плод,
А плоть и плод рассеет семенами.

Сентябрь

Старый маяк

Смотритель старого маяка никогда не спит по ночам.
Затем, что знает наверняка, как чайки с утра кричат,
Как горько плачут над злой судьбой тех, кто не вернётся в порт.
И утверждая свой свет над тьмой, смотритель упрям и твёрд.

Не дело, если найдёт свой риф корабль в чернилах тьмы.
Смотритель таких не сшивает рифм, такой не творит строфы.
Смотритель, в отличии от меня, на свете и на свету
Не словом, а всполохами огня проводит свою черту.

Октябрь

Трамвайная остановка «Дождь»

Единственная посреди равнин,
Где только рельсы мокрые да тучи,
И в небе красных рыб косяк летучий –
Осенних листьев, сорванных с рябин.

Мы соберёмся здесь, поскольку здесь,
Нам встреча предначертана судьбою.
Могла предначертать вообще любое
Другое место. Очевидно, есть

Не только короб из бетонных стен,
Не только облезающая краска,
Но искренняя трепетная сказка
В предчувствии великих перемен.

В краю, где дождь и дождь, где перелом,
Где даже рельсы пролегли по краю.
Но лампочки здесь не перегорают
И греют жёлтым ламповым тёплом.

Ноябрь

Кофейня братьев О

В этой кофейне всегда светло и тепло:
Старший из братьев по сути своей – огонь.
Он, конечно, немного враль, иногда трепло.
И бывает не сдержан, и это, конечно, боль.
Но в его кофейне согреться может любой,
И кофе он всегда отдаёт – с собой.

В этой кофейне кофе течёт рекой:
Младший из братьев по сути своей – вода.
Этот, конечно, хлюздя и тормозной,
И разреветься тоже готов всегда.
Но в его кофейне место найдёт любой,
И кофе он всегда отдаёт – с собой.

В этом ноябрьском мире черным-черно,
И братья варят кофе из черноты.
Перемалывают в кофемолке её зерно.
Вываривают в кофеварке её черты.
И хотя здесь кофе может сварить любой,
Но только братья О
Вкладывают в него
Себя. И отдают – с собой.



Декабрь
Балаганчик дядюшки Осми

У него восемь рук и тысяча голосов,
У него историй на триллион часов.
Подходи! Подходи к балаганчику, ребятня!
Здесь такие творятся разные чудеса:
Славный рыцарь мчит через горы, через леса.
Славный рыцарь должен успеть до заката дня.

А его враги, злой дракон и коварный маг,
Насылают на рыцаря бурю, огонь и мрак.
О, они такие бесчинства порой творят!
Но покуда в мире есть дети и солнце есть
Дядя Осми в ответе всегда за добро и честь.
И за то, что добро и честь - победят.